ПЕНКИН Александр Геннадьевич,
член ЯрИРО, г. Ярославль

          Эта поездка состоялась в самом конце сентября 2004 года, когда у меня на работе уже прошли отчеты и выборы в профсоюз, но еще не наступила лихорадочная пора подготовки к годовым отчетам, которыми приходится заниматься в свободное от изучения родословных время. А у Александра, моего друга, с которым мы и колесим по историческим местам, нашлось время и возможность устроить эту поездку, несмотря на предшествующие неприятные события, связанные с угоном у него той самой машины, на которой мы сегодня едем. Но это совсем другая история.
          Теперь можно было с легкой душой отправиться в давно запланированную поездку: Иваново - Родники. Продолжая работать над родословной Владимира Ивановича Касторского, мне хотелось что-то еще найти о нем в этих городах. В бывшем селе Родники в 1895 - 1897 годах Владимир Касторский жил по приглашению местного фабриканта Красильщикова. Красильщиков сам был прекрасным певцом, получившим музыкальное образование в Италии. Но выступать он не мог, может из-за скромности, а может из-за боязни сцены, или, что вероятнее всего, в нем перевесила его предпринимательская жилка. Его фабрика была тогда уже известна всей России.
          Но он бы человеком высокой культуры и дорожил репутацией своего хора, куда пригласил, попавшего в непростую ситуацию В.Касторского. «Изгнанный» петербургским профессором И.С. Габелем со своего курса, он, отправившись на гастроли по стране, заболевает и теряет голос. Будущее становится очень неопределенным. И вот приглашение в Родники, где под руководством Красильщикова, Владимир Иванович за 2 - 3 года восстанавливается настолько, что поступает в Императорский Мариинский оперный театр Санкт-Петербурга и даже без дебюта.
          Эти несколько лет, проведенные в Родниках, наверное, были важными в жизни певца. Поэтому так тянуло нас побывать в этом городке в 54 км от Иванова, своими глазами посмотреть на дом, где он жил, церковь, где он служил регентом хора, на улицы, по которым ходил. Помнят ли о нем жителя Родников, знают ли, что в их городе жил знаменитый оперный бас Владимир Касторский?
          Накануне поездки стояла пасмурная сентябрьская погода, иногда накрапывал надоевший за это лето дождик, и особого настроения у нас не было. Но, как это случалось всегда, при выезде из Ярославля, нас тут же ослепило низкое осеннее солнце, и только туман долго не мог растаять в низинах, такой густой, что я его сначала принял за дым. В общем – осень, солнце, туман, тишина, свобода…
          Эта идиллия продолжалась ровно 10 минут. Проезжая живописные берега Климовского карьера, наша «десятка» тихо чихнула, сбавила обороты и заглохла у обочины. Не буду долго рассказывать, что благодаря мобильной связи, вскоре приехали на помощь друзья Александра, поменяли оборвавшийся приводной ремень, или что-то там еще, мне, не разбирающемуся в технике, неизвестное. А я успел лишь побродить у карьера и запечатлеть его осенний вид. Когда бы еще смог его такими увидеть?

          Других технических проблем в этом путешествии больше не было. Мы быстро миновали несколько дачных поселков и деревень по знакомой со школьных походов старой Суздальской дороге через Заячий Холм. Слева от нас промелькнула ярко-белая, словно светящаяся в лучах восходящего солнца, Троицкая церковь села Унимерь, и вскоре наша машина уже неслась по прямой дороге в сторону Ивановской области. Левая стена леса светилась под лучами солнца красно-желтой листвой, а правая, находящаяся в тени, нависала над дорогой всей своей сырой, темно-зеленой тяжестью. Последним на границе нашей области было село Осенево, где проезжающим в глаза сразу бросаются безжизненно склонившиеся к земле «скелеты» куполов, с чудом сохранившимися крестами, некогда красивейшей церкви.
          Километров через двадцать, слева от дороги, вдруг открылись взгляду главы церквей и несколько колоколен, показавшиеся нам каким-то монастырем. Дорожный указатель подсказал название - Писцово. В родословной Поздеевских, которой мы занимались ранее, встречалось Ново-Писцово, поэтому нам это было немного знакомо. Решив заехать туда и выяснить все на обратном пути, мы продолжили путь.
          Город Иваново встретил нас узкими кривыми улочками, все больше без названий, или с такими, как «Парижская Коммуна», «Рабфаковская» и даже «Лагерная». Сразу повеяло советскими временами, и даже становилось не по себе. Я уж не говорю о полном отсутствии дорожных указателей. И если бы не листок с нарисованным планом движения, о котором заранее побеспокоился Александр, мы бы еще долго плутали по городу, где когда-то возникли первые Советы. Похоже, с тех пор, по крайней мере, в дорожном движении, ничего не изменилось. Но наша «пиратская» карта, хоть и не привела к сокровищам, но вывела нас из лабиринта ивановских улиц на просторную и довольно хорошую дорогу на Родники.

          Примерно через полчаса показался небольшой городок, на первый взгляд ничем не примечательный. Но, когда мы въехали на улицы города, сразу увидели необычные дореволюционные постройки из красного кирпича. Некоторые дома были наполовину деревянные, но настолько похожи друг на друга, что возникло ощущение, что все они построены одной бригадой строителей и для одной цели. У нас не было рядом ни экскурсовода, ни местного жителя, оставалось только предполагать, что это были жилые корпуса для работников фабрики Красильщикова. Того самого Красильщикова, о котором шла речь в начале путешествия.
          Очень скоро мы оказались на центральной площади. Не было видно ни старинной церкви, ни музея. Пришлось обратиться к местным жителям. Первая же собеседница не без труда, но вспомнила, что рядом есть хороший музей, а к церкви нужно проехать дальше. Фамилия Касторского ей ни о чем не говорила. Искали церковь не очень долго. Преодолевая ухабы «бетонки», мы все же добрались до нее. Разочарование было велико – это был новострой.

          На запертых дверях висело объявление, что по всем вопросам можно обращаться в дом за алтарем. Вышедший навстречу парнишка, оказавшийся дьяконом, подтвердил, что это действительно новая церковь во имя Святого Благоверного Князя Александра Невского, а старой давно нет и в помине. По его совету мы сходили в дом священника, но не застали его, затем на улице с названием «1-я Веселая» нашли дом местного краеведа Сафронова В.Д., и снова нас ждала неудача – никто не откликался на стук в дверь и окна. Когда мы отыскали местный музейный центр, он, конечно, был тоже закрыт в связи с отпуском сотрудников. Уже отчаявшись, из библиотеки, находившейся в том же здании, мы позвонили домой В.Сафронову и, все же застав его, напросились в гости. Я спросил у миловидной женщины-библиотекаря, знает ли она что-нибудь о Касторском. В ответ получил только растерянную улыбку и что-то вроде: «Слышала, но ничего сказать не могу»…
          Дом Владимира Дмитриевича Сафронова со второго раза мы нашли уже за считанные минуты. Все двери были предусмотрительно открыты, и на пороге нас встречал сам хозяин. В свои 73 года он выглядит очень неплохо: крепкого сложения, с сильными руками, доброжелательный. Наконец-то, мы могли поговорить со знатоком местной истории. Когда-то я уже писал ему, но переписки не получилось, поэтому сначала мы рассказали о своих поисках и попросили поделиться своими знаниями о жизни В.Касторского в Родниках.
          Многое, о чем рассказал Владимир Дмитриевич, нам было уже известно. Но некоторые подробности мы все же узнали. Селение Родники упоминается еще в перечне владений Суздальского женского Покровского монастыря за 1606 год. Название, вероятнее всего, произошло от ключей - родничков, один из которых существует и сейчас примерно там, где рядом стояла старая Ильинская церковь. В 1764 г. село Родники было причислено к Дуниловской экономии Лухской волости Суздальской провинции. С конца XVIII века Родники стали входить в состав Юрьевецкого уезда Костромской губернии, а в настоящее время - это город Ивановской области.
          Многие жители села Родники, завершив крестьянские работы, занимались текстильным промыслом, сырьем для которого служил лен. Позднее была освоена и получила распространение гладкая окраска ткани. Владимир Дмитриевич рассказ нам и о самом удачливом, как бы сказали сейчас предпринимателя, государственном крестьянине Григории Михайлове (умер в 1820 г.). Он то и стал основателем фабрикантского дела и торгового дома Красильщиковых.

          В 1894 г. образовалось Товарищество мануфактур «Анна Красильщикова с сыновьями», а после ее смерти в 1902 году родниковскими фабриками владели ее сыновья Федор, Петр и Николай Михайловичи. Последний и был самым известным - Потомственный Почетный гражданин России. В Родниках нас убеждали, что в 1913 году на званом обеде в Костроме в честь 300-летия дома Романовых Н.М. Красильщиков сидел рядом с императором Николаем II.
          Красильщиковы понимали значение культурно-просветительской и духовно-нравственной деятельности. На их средства в Родниках были построены Народный Дом, фабричная больница, Общественное Собрание, фабричное училище и школы. Потому, наверное, и попал сюда Владимир Иванович Касторский, обладавший редким басом и несомненным талантом оперного исполнителя.
          В 1887 г. на месте старой деревянной Ильинской церкви в Родниках была построена новая каменная церковь. В основу её проекта положена копия одного из византийских соборов. Регентом хора певчих в Ильинской церкви был В. И. Касторский, ставший в последствии солистом Петербургского оперного Мариинского театра. Церковь, по словам В.Сафронова, была построена по проекту архитектора Л.Р.Сологуба. Внутри она была отделана мореным дубом и украшена росписями. Касторский, во время пребывания в Родниках, как и многие другие талантливые люди, приглашенные хозяином, жил в доме самого Красильщикова, трехэтажном здании рядом с церковью. Этот дом и сейчас сохранился. А на месте церкви стоит стандартная коробка кинотеатра «Родники». На ее стенах надписи разного рода, от рекламы игрового клуба «Наутилус», до корявой «ТИМУР», видимо, автографа местной «знаменитости».

          Я стоял на площади, по которой ходил когда-то и Владимир Касторский, и расспрашивал прохожих о бывшем доме Красильщикова. Только на пятый или шестой раз мне указали на дом, который я уже и сам определил, исходя из описания В.Сафронова. Причем ответ получил не от старых жителей, к которым приставал с разговорами, а от молодого парня, проходившего мимо и случайно услышавшего наш разговор с местной старушкой. Вот такая знающая молодежь в Родниках!

          На этом, впрочем, и закончилось наше путешествие в Родники. Если не считать посещения пары продуктовых магазинов, удививших низкими ценами, живописным аквариумом с живыми рыбками и вкусным мягким подовым черным хлебом. С легким сожалением, что так и не попали в музей, почти ничего не узнали нового о В.Касторском, мы отправились в сторону Иванова.

          Обратный путь через областной центр был еще более длинным и запутанным. Мы уже и не помышляли о посещении ивановских музеев, лишь бы скорее выбраться из города. Тюремные стены с колючкой, Лагерная и тому подобные улицы, заставили нас обратиться за помощью. Добродушные прохожие, которым мы задавали вопросы, незамысловато махали рукой, показывая нам нужное направление на Ярославль, а хитроватые таксисты долго чесали затылки, много и путано говорили, и, в конце концов, предлагали сопроводить нас до выезда из города, естественно за вознаграждение. Но «гордые ярославцы» с честью вышли, то есть выехали, из ивановского лабиринта, только в самом конце пути все же увидев пару указателей к родному городу.
          Машина легко преодолела около сорока километров, когда из-за деревьев снова показались купола церквей села Писцово. Позднее с помощью интернета мы узнали, что «цветущее село Писцово на речке Черной», как говорилось в «Полном географическом описании нашего Отечества» 1899 года», расположено на почтовом тракте «немного далее полпути от Иваново-Вознесенска на Нерехту».
          Происхождение названия села трактуют по-разному. То ли по чиновным людям - писцам, то ли писцам-живописцам, а может и писца - специалиста по краскам. Писцово издревле было заселено писцами - мастерами нелегкого красильного дела. Село Писцово было известно своими красильными промышленниками и плотниками. Позднее в Писцове начинает интенсивно развиваться текстильные предприятия. В 1889 году там была построена и пущена в эксплуатацию миткалевая (ткацкая) фабрика.
          Село знаменито храмом Троицы конца XVII - начала XVIII вв., церковью Рождества Богородицы, построенной в 1808 г., ансамблем церкви Воскресения Христова.
          Здесь же в 1859 году в семье мелкого предпринимателя родился интересный поэт и прозаик Сергей Федорович Рыскин, чьи сатирические стихотворения об ивановских фабрикантах в 80 - 90-е годы прошлого века пользовались большой популярностью. Его стихотворения «Удалец» («Живет моя отрада») и «Опускается темная ноченька» заслужили самую высокую награду и стали народными песнями.
          Но, заканчивая историческое отступление, вернемся к самому селу. Проехав между церковными строениями, мы повернули к восстановленной церкви во имя Рождества Пресвятой Богородицы, где как раз шла служба. Хотелось узнать, как связаны между собой названия Писцово и Ново-Писцово, а как оказалось, существует еще и Старо-Писцово. Старушка, продававшая свечи в церкви, посоветовала обратиться к скромно стоявшей рядом женщине. Мы вышли на улицу и сразу потек разговор об истории села, истории церкви, судьбах людей. От нее и присоединившейся ее подруги мы и узнали о поэте Рыскине, чью песню «Живет моя отрада» мы распеваем за каждым праздничным столом, о происхождении названия села, об их работе по сохранению истории малой родины.
          Оказалось, что перед нами две заведующие: сельской библиотекой и Домом детского творчества. С первых минут разговора стало понятно, что все мы «сделаны из одного теста», понимаем друг друга с полуслова и занимаемся, в общем-то, одним делом. «А мы сами книги пишем об истории села» - сказала нам, как позже выяснилось, Валентина Ивановна Майорова, - «Все пальцы сбили о клавиши старой пишущей машинки».
          Мы в свою очередь достали свою родословную книгу Поздеевских, которую писали в течение последних трех лет. Тем для разговора было столько, что мы даже не успели поинтересоваться именами наших собеседниц, не записали их адрес и не дали свои. Когда село уже скрылось за горизонтом, и эмоции улеглись, Саша даже предлагал вернуться, но солнце близилось к закату, а дорога домой была еще долгой.
          Уже позднее, вспоминая все увиденное и пережитое, подумалось, что именно такими людьми жива наша история. Было жаль, что так мало времени смогли уделить этому селу, не предложили сельским историкам участие в новом Альманахе Ярославского историко-родословного общества, не пригласили в гости. Но где-то теплится надежда еще раз побывать в удивительном Писцове, к тому же давно не знаю, куда бы пристроить свою не новую, но еще вполне хорошую пишущую машинку…

          Прошло десять месяцев. 10 июля 2005 года мы навещали мою дочь Наташу в санатории «Искра», что расположился в живописном месте, недалеко от старинного села Великого в Гаврилов-Ямском районе. Но это была только часть нашей «программы». Выгрузив полные сумки со снедью (как и положено всем родителям), накормив дочь свежей клубникой, после недолгих прощаний, мы взяли курс на уже знакомое село Писцово. В багажнике «девятки» лежал черный чемоданчик с пишущей машинкой…
          В Писцово въезжали с другой стороны, поэтому не сразу нашли здание библиотеки. На двери висел внушительный замок. Закрыт был и Дом детского творчества. Заглянули в ту самую церковь, где в прошлый раз встретились с В.И. Майоровой. «Была, но недавно ушла» - сказала одна из прихожанок. Еще немало времени мы кружили по селу, подъезжали к самому ее дому, и вновь нас местные жители отправляли в другую часть села, где нашли однофамилицу Валентины Ивановны. Небо заволокли тучи, стало быстро темнеть. С первыми каплями дождя мы, наконец, добрались до нужной квартиры.
          «Здравствуйте, Валентина Ивановна! Вы меня помните?» - в темноте подъезда вопрос прозвучал немного странно, но в ответ услышал уверенное: «Помню!». И через минуту мы уже в доме. Как будто не было этих десяти месяцев, и наш разговор сразу продолжился с того, с чего он прервался. Мы не были точно уверены, нужен ли наш подарок в век компьютеров и высоких скоростей. Сбивчиво объяснили цель своего приезда. Опасения были напрасны. Машинка была принята с благодарностью. И тут же мы стали просматривать огромные тома рукописных книг.
          Одна полностью посвящена описанию местного кладбища. Несколько тысяч фамилий односельчан, похороненных здесь, данные о сохранности могилы, даты жизни, сведения о роде занятий при жизни, все, что можно было узнать с могильных плит и крестов, внесено в эту книгу. Ценность ее трудно представить. Практически каждый житель Писцова, нынешний или бывший им когда-то, при желании найдет здесь записи о своих предках, узнает забытые имена и даже сможет найти утерянную могилу. Сельский библиотекарь со своими добровольными помощниками проделали почти профессионально огромную работу, которую, скорее всего, оценят по заслугам уже будущие поколения.
          Валентина Ивановна со школьных лет и до настоящего времени сама ведет дневники, записывает в них не столько события личного характера, сколько незаметные на первые взгляд сельские новости, бытовые зарисовки, свои рассуждения о времени, о людях, о посетителях библиотеки и их пристрастиях. Позднее, мне удалось прочитать отрывки из ее замечательных дневников, опубликованные в «Литературной газете» № 27 за 2005 год. Это нельзя назвать обычными дневниками, это отражение целого среза жизни глазами сельского интеллигента, имеющего свое мнение ко всему происходящему.
          В другой рукописной книге «Слово о былом» Валентина Ивановна много лет записывала воспоминания старожилов, просто интересных людей и уроженцев села, давно покинувших его, но не забывающих родные места. Из многочисленных личных воспоминаний постепенно формируется живая история всего села. Ценность этой работы даже трудно представить. Благодаря именно таким людям, как Валентина Ивановна и ее единомышленники, не исчезнут бесследно добрые дела, поступки и имена людей, оставивших материальный или духовный след в истории своей малой родины.
          Как всегда мы были ограничены во времени, и нам снова не удалось подробно осмотреть село. Но Валентина Ивановна через несколько дней прислала нам фотопутеводитель по Писцову В.Ф. Сучкова, что и восполнило этот пробел.
          А как же наш подарок, пришелся ли по душе? Валентина Ивановна поведала нам по телефону, что в селе не верят ей, когда она рассказывает о нашем приезде, поэтому приходится приводить домой и показывать пишущую машинку на столе.
          «Машинка – чудо! – пишет нам Валентина Ивановна в письме, - я только что попечатала на ней! Даже поцеловала! Вы даже не представляете, как ваш подарок тронул меня! Спасибо от всего маленького села!!!»
          Строчками из того же письма В.И. Майоровой я, пожалуй, и закончу рассказ о поездке в старинное Писцово: «Не знаю, для чего я все это пишу. Просто думаю, как кто-то сказал: «Человек делает историю». То есть, судьба человека – это история, история в бесконечности. И хорошо, если мы ее соберем, не прервем…»
          Что тут добавить? Только то, что нам посчастливилось познакомиться с еще одним настоящим человеком!

          P.S.: Во втором номере альманаха ЯрИРО «Все живы в памяти моей» опубликована статья В.И. Майоровой «История села Писцово в судьбах его замечательных людей»