20.10.2011,
МЕТЕЛЕВ Владимир Михайлович,
член ЯрИРО (г. Ярославль)

При исследовании истории отдельной семьи и истории родов в целом, неопытный исследователь может столкнуться с необъяснимым для себя явлением прерывания динамики рода. Одной из многочисленных причин такого явления выступают разнообразные искажения фамилии, имени, отчества отдельных представителей рода. Рассмотрим это явление на примере моей семьи.

Впервые с деформацией моей фамилии я столкнулся в 1952 г., когда пришедшая в наш класс новый учитель математики отказалась произносить мою фамилию МетелЁв, аргументируя это записью в классном журнале «МетелЕв». Изучая историю своей семьи, я выяснил, что в ряде документов наша фамилия претерпела столь грубые деформации, что не учитывать их стало невозможно. Так, после смерти мамы, перебирая ее документы, я обнаружил свидетельство о заключении брака родителями от февраля 1936 г., в котором фамилия супругов записана как МИтелев М.А. и МИтелева А.Е В свидетельстве о моем рождении, выданном тем же городским бюро ЗАГС в декабре 1936 г. моя фамилия записана МителЕв. В настоящее время у меня хранится семейная реликвия - портсигар отца, подаренный ему командованием Красной Армии в октябре 1932 г. за безупречную службу. На верхней крышке портсигара располагается рисунок на эмали, а на задней крышке каллиграфическая надпись: «…награждается Метелёв М.А…». В декабре того же года в честь 15-летия ВЧК ОГПУ отец был награжден Почетной грамотой полномочного представителя ВЧК ОГПУ в Ленинградском военном округе, в которой фамилия отца записана как МетелЕв М. А. Когда началась Великая Отечественная война, мой отец был призван на фронт и пропал без вести в декабре 1941 г. При запросе материалов на сайте ОБД «Мемориал» о прохождении им военной службы я получи отрицательный ответ. Запрос составлялся на фамилию МЕТЕЛЕВ. Родословный поиск прервался. Спустя длительное время, я попытался повторить запрос, сознательно изменив нашу фамилию на следующие варианты: МИтИлЕв, МИтИлЁв, МетИлЕв, МетИлЁв, МЯтелЕв, МЯтИлев. МЯтИлЁв.

При запросе на фамилию МИтелев я получил большой список военнослужащих Мителевых, среди которых, к счастью, оказался и мой отец. Внимательно изучив список и сопроводительную записку к нему, я убедился, что составлялся он в районном военном комиссариате в 1942 г. и был подписан начальником отдела. Полагаю, что искажение фамилии отца произошло на этапе призыва в действующую армию, когда многие документы, содержащие списочный состав, составлялись «на слух» и не всегда грамотными людьми.

Тоже наблюдалось и в семье моей супруги. Так, ее отец Папушев А.И., в 1939 г. был завучем школы №1 гор. Гаврилов-Ям. В ноябре 1939 г. он был призван в РККА на войну с Финляндией и в том же году погиб. На обелиске, установленном возле школы в память о учениках и учителях, погибших на фронтах в войне с белофинами, и в Великой Отечественной войне, Папушев А.И. записан как ПаТушев А.И.

Многократно деформируется и фамилия моей внучки – по мужу Анфиногеновой. В различных документах ее фамилия записывалась как Афиногенова (пропущена «н»), Афигенова (пропущены «н» и «но»), Афигеннова (пропущены «н» и «но», и добавлено лишняя «н»).

Повторно с деформацией нашей фамилии я столкнулся при работе с документами государственного архива Ярославской области. В частности при описании жителей Переславского уезда Владимирской губернии, деревни Долгое Поле, Вознесенской церкви села Пожарское, Глебовской волости, за 1876 – 1877 гг. члены одной и той же семьи записаны и как МИтелёвы, и как МЕтелёвы. Аналогичные деформации моей фамилии наблюдаются и в настоящем времени при заполнении служащими различных организаций моих персональных данных, что требует исключительной внимательности и постоянного контроля достоверности.

Подводя итог этой части исследования родословной, можно сделать следующие выводы:

• Поиск материалов по персоналиям рода, в том числе формирование запросов в архивные учреждения, проводить с учетом возможных искажений фамилии, имени, отчества.

• Контролировать записи персональных данных любыми доступными методами, учитывая особенности говорящего и слушающего – дикцию, скорость произношения, остроту слуха, интонацию, внимание, положение собеседников относительно друг друга, наличие преград (стекло, витрина, фоновый шум), иные особенности или помехи.